20 ноября 2023
Morgan Housel
Чтобы понять преимущества старта с чистого листа, нужно осознать тонкости, почему немецкая армия стала такой сильной в 1930-х годах.
В конце Первой мировой войны побежденная немецкая армия была полностью разоружена.
По условиям перемирия, завершившего войну, военные силы Германии были расформированы. К ним относилось практически все оружие, которым она владела. В годы после Первой мировой войны союзники провели одну из крупнейших в истории кампаний по уничтожению промышленного оружия. 6 миллионов винтовок, 38 миллионов снарядов, полмиллиарда патронов, 17 миллионов гранат, 16 000 самолетов, 450 кораблей и миллионы тонн другого военного оборудования были уничтожены или изъяты из владений Германии.
Но 20 лет спустя Германия имела одну из самых крупных и совершенных армий в мире.
У нее были самые быстрые танки. Самые сильные воздушные силы. Самая мощная артиллерия. Самое сложное оборудование связи и первые ракеты — все это впоследствии принесло больше страданий, чем когда-либо знал мир.
Трагическая ирония военного возрождения Германии заключается в том, что оно отчасти произошло не вопреки, а благодаря ранее проведенному разоружению.
Когда в 1939 году началась война в Европе, Джордж Маршалл, начальник штаба армии США, сделал критическое замечание президенту Рузвельту о технологических возможностях нацистов:
«После Первой мировой войны у Германии было отнято практически все военное имущество, включая все материально-техническое обеспечение. Поэтому, когда Германия вновь начала вооружаться, ей необходимо было воспроизвести полный комплект материальных средств для войск. В результате Германия получила армию, оснащенную самым современным оружием, которое только может быть создано. Такой ситуации еще не было в мировой истории».
Обеспечение армии является одной из самых дорогих и логистически сложных задач для любой страны. Поэтому она старается использовать своё оборудование как можно дольше.
Но технологическое развитие не стоит на месте. Оно происходит по своим правилам, часто очень быстро. Таким образом, армии могут оказаться в ситуации, когда они оснащены устаревшим оборудованием. Принятие решения о том, когда модернизация стоит затраченных средств, - очень сложная задача.
Германии 1930-х годов не приходилось принимать это решение. Когда она решила, что ей вновь нужна армия, ей пришлось создать всё с нуля. Полная перезагрузка. Преимущество Германии заключалось в том, что каждая единица её техники в 1939 году была основана на последних технологиях. Ни одно из её военных средств – от униформы до оружия и подводных лодок – не было устаревшим или вышедшим из употребления.
У союзников в начале войны ситуация была несколько иной. Когда в 1939 году началась война, войска армии США имели на вооружении винтовки Спрингфилд образца 1903 года. У Франции были неповоротливые танки времен Первой мировой войны. Британия в какой-то момент вытащила из музеев пушки XIX века, чтобы подготовиться к немецкому вторжению.
В итоге союзники, конечно, сумели сократить отставание. Однако был извлечён непростой урок: существует целый ряд преимуществ, порождаемых обилием ресурсов. Но есть и другие, не менее значительные преимущества, возникающие при старте с чистого листа. Иногда последние обладают удивительной силой.
Отчасти причиной медленного восстановления экономики после финансового кризиса стало то, что предприятия, напуганные рецессией, неустанно пересматривали свои расходы. "Я просто вижу бизнес за бизнесом, который рационализировал свою деятельность так, чтобы защитить свой баланс и доходность, используя при этом меньшее количество людей", - сказал Чарли Мангер в 2010 году.
Так началась новая жизнь концепции нулевого бюджетирования.
Нулевое бюджетирование — это идея о том, что бюджет каждого года должен создаваться с нуля, а не на основе бюджета предыдущего года. В США концепция бюджетирования с нуля стала популярной во время президентства Джимми Картер в 1970-х годы. По данным Deloitte, с 2008 года число крупных компаний, использующих нулевое бюджетирование, увеличилось на 50 %. Теперь его используют Campbell Soup, Kellogg и Kraft.
В ее основе лежит глубоко здравая идея: все меняется и развивается, поэтому фразу "так мы всегда делали" следует заменить на "что нам нужно прямо сейчас?". Полная перезагрузка, не отягощенная прошлым.
Эту идею могут взять на вооружение инвесторы.
Недавно Крейг Шапиро написал по этому поводу: «Не держитесь за что-то, если оно не работает. Старайтесь рассматривать каждую инвестицию так, как будто она вам не принадлежит, и будьте дисциплинированы».
На это можно возразить: Секрет инвестирования заключается в том, чтобы переносить спады на рынке, поэтому продажа активов при первом же намеке на кризис обычно впоследствии вызывает сожаление. В то же время, непоколебимая приверженность прошлым решениям - пожалуй, еще хуже. Поговорку "Наш любимый период владения акциями - навсегда" следует заменить на "Наш любимый период владения акциями - до тех пор, пока факты не изменятся".
Многие ли из нас, получив возможность с чистого листа сформировать инвестиционный портфель, создали бы идентичный тому, который у нас есть сейчас? Некоторые - да. Многие поступили бы совершенно иначе. Но мы этого не делаем, потому что отягощены прошлыми решениями и, подобно военным со стареющим флотом, не уверены, что обновление стоит больших затрат. В данном случае цена обновления портфеля — это эмоциональная боль от признания собственных ошибок, и отказ от надежды на то, что в конечном итоге ваша правота будет доказана.
Инвестор Дин Уильямс когда-то написал: «Опыт – это замечательно, но у него есть побочный эффект. Он порождает неспособность воспринимать новые идеи». Те, кто научился инвестировать в 70-х и 80-х годах, так и не смогли полностью отказаться от идеи, что низкая инфляция может сохраняться так долго, как это происходит сейчас. Те, кто инвестировал в конце 90-х, будут вечно видеть пузырь во всем, что торгуется с доходностью более чем в 20 раз выше прибыли. Людям моложе 25 лет будет легче разглядеть потенциал блокчейна, чем тем, кому за 55. То же самое было с интернетом 30 лет назад.
Ко всему, что развивается - рынкам, технологиям, карьере и т. д., - нужно подходить с пониманием того, что некогда великие идеи могут исчерпать себя, и когда они исчерпают себя, вам лучше уйти, а не пытаться их восстановить.
Майкл Бэтник однажды рассказал историю о миллиардере Стэнли Друкенмиллере, которого на второй год работы в инвестиционной компании повысили до руководителя высшего звена:
Когда он спросил, почему его повысили выше остальных... ему ответили, что причина в том, что он еще не нес бремя опыта... Его босс сказал: "Мы здесь находимся на медвежьем рынке с 1968 года". Это был 1978 год. Я думаю, что скоро наступит большой бычий рынок. У нас у всех есть шрамы. Мы не сможем нажать на курок. Поэтому мне нужен молодой, неопытный парень, который придет туда и возглавит наступление".
Полная перезагрузка идей и ожиданий.
При написании своей книги "Думай медленно... Решай быстро" Дэниел Канеман мог без колебаний порвать целые главы написанных текстов и переписывать их с нуля. Джейсон Цвейг, который помогал Канеману писать книгу, вспоминает:
«Когда это случилось впервые, я был ошеломлен. Как он мог так поступить? Как вообще кто-либо может так поступить? Когда я спросил Дэнни, как он может начать все сначала, будто предыдущих версий никогда не существовало, он сказал слова, которые я никогда не забуду: «У меня нет невозвратных издержек».
Джейсон поделился выводами, которые он извлек из этого опыта: «Дэнни научил меня, что создать что-то по-настоящему достойное внимания невозможно, если ты не готов полностью отказаться от всего, что не работает».
Этот же принцип применим к бизнес-стратегиям, инвестиционным подходам и карьерному росту.
Morgan Housel
Чтобы понять преимущества старта с чистого листа, нужно осознать тонкости, почему немецкая армия стала такой сильной в 1930-х годах.
В конце Первой мировой войны побежденная немецкая армия была полностью разоружена.
По условиям перемирия, завершившего войну, военные силы Германии были расформированы. К ним относилось практически все оружие, которым она владела. В годы после Первой мировой войны союзники провели одну из крупнейших в истории кампаний по уничтожению промышленного оружия. 6 миллионов винтовок, 38 миллионов снарядов, полмиллиарда патронов, 17 миллионов гранат, 16 000 самолетов, 450 кораблей и миллионы тонн другого военного оборудования были уничтожены или изъяты из владений Германии.
Но 20 лет спустя Германия имела одну из самых крупных и совершенных армий в мире.
У нее были самые быстрые танки. Самые сильные воздушные силы. Самая мощная артиллерия. Самое сложное оборудование связи и первые ракеты — все это впоследствии принесло больше страданий, чем когда-либо знал мир.
Трагическая ирония военного возрождения Германии заключается в том, что оно отчасти произошло не вопреки, а благодаря ранее проведенному разоружению.
Когда в 1939 году началась война в Европе, Джордж Маршалл, начальник штаба армии США, сделал критическое замечание президенту Рузвельту о технологических возможностях нацистов:
«После Первой мировой войны у Германии было отнято практически все военное имущество, включая все материально-техническое обеспечение. Поэтому, когда Германия вновь начала вооружаться, ей необходимо было воспроизвести полный комплект материальных средств для войск. В результате Германия получила армию, оснащенную самым современным оружием, которое только может быть создано. Такой ситуации еще не было в мировой истории».
Обеспечение армии является одной из самых дорогих и логистически сложных задач для любой страны. Поэтому она старается использовать своё оборудование как можно дольше.
Но технологическое развитие не стоит на месте. Оно происходит по своим правилам, часто очень быстро. Таким образом, армии могут оказаться в ситуации, когда они оснащены устаревшим оборудованием. Принятие решения о том, когда модернизация стоит затраченных средств, - очень сложная задача.
Германии 1930-х годов не приходилось принимать это решение. Когда она решила, что ей вновь нужна армия, ей пришлось создать всё с нуля. Полная перезагрузка. Преимущество Германии заключалось в том, что каждая единица её техники в 1939 году была основана на последних технологиях. Ни одно из её военных средств – от униформы до оружия и подводных лодок – не было устаревшим или вышедшим из употребления.
У союзников в начале войны ситуация была несколько иной. Когда в 1939 году началась война, войска армии США имели на вооружении винтовки Спрингфилд образца 1903 года. У Франции были неповоротливые танки времен Первой мировой войны. Британия в какой-то момент вытащила из музеев пушки XIX века, чтобы подготовиться к немецкому вторжению.
В итоге союзники, конечно, сумели сократить отставание. Однако был извлечён непростой урок: существует целый ряд преимуществ, порождаемых обилием ресурсов. Но есть и другие, не менее значительные преимущества, возникающие при старте с чистого листа. Иногда последние обладают удивительной силой.
Отчасти причиной медленного восстановления экономики после финансового кризиса стало то, что предприятия, напуганные рецессией, неустанно пересматривали свои расходы. "Я просто вижу бизнес за бизнесом, который рационализировал свою деятельность так, чтобы защитить свой баланс и доходность, используя при этом меньшее количество людей", - сказал Чарли Мангер в 2010 году.
Так началась новая жизнь концепции нулевого бюджетирования.
Нулевое бюджетирование — это идея о том, что бюджет каждого года должен создаваться с нуля, а не на основе бюджета предыдущего года. В США концепция бюджетирования с нуля стала популярной во время президентства Джимми Картер в 1970-х годы. По данным Deloitte, с 2008 года число крупных компаний, использующих нулевое бюджетирование, увеличилось на 50 %. Теперь его используют Campbell Soup, Kellogg и Kraft.
В ее основе лежит глубоко здравая идея: все меняется и развивается, поэтому фразу "так мы всегда делали" следует заменить на "что нам нужно прямо сейчас?". Полная перезагрузка, не отягощенная прошлым.
Эту идею могут взять на вооружение инвесторы.
Недавно Крейг Шапиро написал по этому поводу: «Не держитесь за что-то, если оно не работает. Старайтесь рассматривать каждую инвестицию так, как будто она вам не принадлежит, и будьте дисциплинированы».
На это можно возразить: Секрет инвестирования заключается в том, чтобы переносить спады на рынке, поэтому продажа активов при первом же намеке на кризис обычно впоследствии вызывает сожаление. В то же время, непоколебимая приверженность прошлым решениям - пожалуй, еще хуже. Поговорку "Наш любимый период владения акциями - навсегда" следует заменить на "Наш любимый период владения акциями - до тех пор, пока факты не изменятся".
Многие ли из нас, получив возможность с чистого листа сформировать инвестиционный портфель, создали бы идентичный тому, который у нас есть сейчас? Некоторые - да. Многие поступили бы совершенно иначе. Но мы этого не делаем, потому что отягощены прошлыми решениями и, подобно военным со стареющим флотом, не уверены, что обновление стоит больших затрат. В данном случае цена обновления портфеля — это эмоциональная боль от признания собственных ошибок, и отказ от надежды на то, что в конечном итоге ваша правота будет доказана.
Инвестор Дин Уильямс когда-то написал: «Опыт – это замечательно, но у него есть побочный эффект. Он порождает неспособность воспринимать новые идеи». Те, кто научился инвестировать в 70-х и 80-х годах, так и не смогли полностью отказаться от идеи, что низкая инфляция может сохраняться так долго, как это происходит сейчас. Те, кто инвестировал в конце 90-х, будут вечно видеть пузырь во всем, что торгуется с доходностью более чем в 20 раз выше прибыли. Людям моложе 25 лет будет легче разглядеть потенциал блокчейна, чем тем, кому за 55. То же самое было с интернетом 30 лет назад.
Ко всему, что развивается - рынкам, технологиям, карьере и т. д., - нужно подходить с пониманием того, что некогда великие идеи могут исчерпать себя, и когда они исчерпают себя, вам лучше уйти, а не пытаться их восстановить.
Майкл Бэтник однажды рассказал историю о миллиардере Стэнли Друкенмиллере, которого на второй год работы в инвестиционной компании повысили до руководителя высшего звена:
Когда он спросил, почему его повысили выше остальных... ему ответили, что причина в том, что он еще не нес бремя опыта... Его босс сказал: "Мы здесь находимся на медвежьем рынке с 1968 года". Это был 1978 год. Я думаю, что скоро наступит большой бычий рынок. У нас у всех есть шрамы. Мы не сможем нажать на курок. Поэтому мне нужен молодой, неопытный парень, который придет туда и возглавит наступление".
Полная перезагрузка идей и ожиданий.
При написании своей книги "Думай медленно... Решай быстро" Дэниел Канеман мог без колебаний порвать целые главы написанных текстов и переписывать их с нуля. Джейсон Цвейг, который помогал Канеману писать книгу, вспоминает:
«Когда это случилось впервые, я был ошеломлен. Как он мог так поступить? Как вообще кто-либо может так поступить? Когда я спросил Дэнни, как он может начать все сначала, будто предыдущих версий никогда не существовало, он сказал слова, которые я никогда не забуду: «У меня нет невозвратных издержек».
Джейсон поделился выводами, которые он извлек из этого опыта: «Дэнни научил меня, что создать что-то по-настоящему достойное внимания невозможно, если ты не готов полностью отказаться от всего, что не работает».
Этот же принцип применим к бизнес-стратегиям, инвестиционным подходам и карьерному росту.
